ГЕОРГИЙ ГЕРМАНОВИЧ ТРЕСПЕ

Судьба садовода Г.Г.Треспе

До 1-й Мировой войны русское садоводство было неразрывно связано с немецкими именами. Затянувшаяся война и пронёсшийся вслед за ней вихрь революции 1917 года вынудили значительную часть немецких садоводов навсегда покинуть Россию из-за опасения преследований и потери заработка в обнищавшей стране. Но не всем было по силам начинать жизнь с нуля на своей исторической родине или в другой чужой стране. Многие остались с надеждой, что ситуация стабилизируется и жизнь наладится во вновь создаваемом советском государстве. В числе оставшихся садоводов был прибалтийский немец Георгий Германович Треспе (1868-1941).

Он родился в Риге, входившей в то время в состав Российской империи. Закончив реально-коммерческое училище, прошёл пятилетний специальный курс в рижском учебно-садовом заведении Г.И.Геггингера. В 1888 году, переехав в Москву, Треспе занял должность заведующего и главного садовода опытной семенной станции и плодового питомника торгового дома «Э.Иммер и Сын», хозяин которого Эрнест Иванович Иммер (1823-1897) был его земляком.

С 1894 года под вывеской этого торгового дома Треспе участвует в ежегодных заседаниях и выставках Российского Общества Любителей Садоводства (РОЛС) с красиво представленными букетами, цветочными «подушками», получая за них высокие награды. К середине 1890-х на семенной станции Иммеров путём искусственного скрещивания он вывел первые российские флоксы:
— Президент В.И.Ахшарумов с малиново-красными цветками, высотой более аршина (1 аршин = 0,7112 м), посвящённый Президенту РОЛС — Вениамину Ивановичу Ахшарумову (1825-1907), занимавшему эту должность более 30 лет;
— Гофмейстер А.Г. фон-Кнорринг — розовый с тёмно-малиновой серединой, низкорослый, высотой до 10 вершков (1 вершок = 4,445 см). Назван в честь председателя Комиссии по устройству парка на выставке в Нижнем Новгороде Алексея Густавовича Кнорринга;
— Р.И.Шредер — белый с розовыми полосками, низкорослый, до 10 вершков, посвящённый директору Учёного отделения РОЛС — Рихарду Ивановичу Шредеру (1822-1903).

В 1900 году Треспе приглашают на должность учёного садовода в ботанический сад 1 Московского университета. В его обязанности входит руководство и контроль за всеми культурами, произраставшими в ботсаду, а также всестороннее содействие специалистам-ботаникам при выполнении различных работ, преимущественно экспериментального характера.

Не забыл Треспе и о своей любимой культуре – флоксах. Как дань уважения Иммерам (отцу и сыну), предоставившим ему возможность самореализоваться в Российском Обществе Любителей Садоводства, он назвал свои новые флоксы их именами: Эрнест Иммер — белый с бледно-розовым глазком и ярко-малиновый Александр Иммер.

Треспе не ограничивался работой в рамках ботсада. Благодаря большому опыту и знаниям он был востребован и другими учреждениями. По приглашению В.К.Феррейна в 1915 году Треспе основал и руководил садом лекарственных растений, устроенном в имении Феррейна около станции Битца. После революции имение было национализировано, но Треспе сохранил за собой руководство этим садом.

На территории ботсада МГУ после революции проводились опыты Научным институтом по удобрениям ВСНХ и Бактериолого-агрономической станцией НКЗ, в которых Треспе принимал непосредственное участие.

Он работал консультантом по специальным культурам при Московском земельном отделе (1920-1922) и при Главном управлении земледельческих хозяйств промышленных предприятий (1919-1922). Его приглашали в качестве лектора по садоводству на сельскохозяйственные курсы, устраиваемые разного рода учреждениями. Треспе руководил посадкой садов, организуемых школами и детскими домами Москвы.

Его неоднократно командировали за границу для научного усовершенствования и выполнения специальных поручений в области садоводства.

Г.Г.Треспе принимал активное участие в деятельности РОЛСа и Русского Общества акклиматизации животных и растений, где занимал должность председателя секции растениеводства.

Его перу принадлежат статьи о флоксах и некоторых других многолетниках, о Виктории амазонской, выгонке цветов, озеленении балконов и окон декоративными и вьющимися растениями и т.д.

Тяжёлое положение измученной страны, разруха привели к топливному кризису в Москве зимой 1920-1921 года. Ботаническому саду был нанесён жестокий удар: из 12 оранжерей 10 были заморожены и наполовину разграблены. Чтобы не погибнуть от холода, в топку шло всё, что могло гореть. Заборы ботанического сада были разобраны местными жителями на дрова, и он превратился в проходной двор. То, что ботсад уцелел, была несомненная заслуга Георгия Германовича Треспе, спасавшего вместе с другими сотрудниками коллекции оранжерейных растений от вымерзания.

В 1926-1927 годах ботанический сад был восстановлен благодаря усилиям Г.Г.Треспе и директора ботсада М.И.Голенкина. Вновь зацвела выращенная Треспе царица водной флоры Виктория регия, вызывавшая восхищение московских жителей. В 1926 году число посетителей сада достигло 75000 чел.

Несмотря на большую занятость основной работой, Треспе никогда не забывал о флоксах и по мере возможности занимался их селекцией. В начале 20-х годов из 280 сеянцев, полученных от скрещивания полувысокого сорта Ашхарумов с низким французским сортом Tapis Blanc (Тапи Блан) он отобрал полувысокий флокс тёмно-розовой окраски с белой серединой и полосками, названный Сеянцем Треспе. Но результат не совсем удовлетворил Треспе, поскольку ему хотелось получить низкий флокс красного или розового цвета типа Тапи Блан. В 1927 году Треспе снова проводит опыты по скрещиванию различных cортов и через два года из 350 сеянцев отбирает 4 низкорослых разной окраски.

Один из них, розовый с тёмным центром, получивший название Н.Коротнев, был посвящён Николаю Ильичу Коротневу – известному знатоку флоксов, у которого в дореволюционном садовом хозяйстве Курской губернии, Рыльского уезда была обширная коллекция из 260 сортов флоксов. Кстати, и сам Коротнев занимался любительской селекцией. Второй сеянец белого цвета с лёгким сиреневым оттенком и крупным соцветием был назван именем директора ботанического сада, профессора М.И.Голенкина по случаю 40-летнего юбилея его научной деятельности. Судьба других сеянцев Треспе неизвестна. Вероятно, в дальнейшем их использовала в своей селекции старший научный сотрудник ботсада М.П.Нагибина, получившая в 1937-1939 годах ряд низкорослых флоксов.

После выхода на пенсию Треспе продолжал работать в ботсаду консультантом.
Но никакие заслуги перед обществом не являлись гарантом безопасного существования в 30-х-40-х годах прошлого столетия. В одночасье можно было лишиться всех регалий, доброго имени и оказаться на краю пропасти. Жернова политических репрессий перемалывали человеческие жизни за инакомыслие, за неосторожно брошенное слово, за ложное обвинение и оговор. Судьба-злодейка не пощадила ни Треспе, ни его близких.

В 1938 году арестовали младшего брата Треспе – Теодора-Германа Германовича. Его обвинили в шпионаже в пользу Германии и приговорили к расстрелу.
«Беда в одиночку не ходит»: в сентябре 1941 года арестовывают сына Треспе – Георгия Георгиевича, обвинив его во враждебной настроенности к советской власти, а 1 ноября забирают и самого Треспе.

Фашистские полчища в это время рвались к Москве. По законам военного времени, из-за опасения удара «пятой колонны» в спину, из города депортировали немцев. А в случае малейшего подозрения о неблагонадёжности они арестовывались НКВД. Несмотря на гражданство СССР, на семью Треспе опустился безжалостный меч карательных органов.

Против него свидетельствовали три сотрудника ботсада МГУ – те, с кем он работал бок о бок. Его обвинили во враждебности к советской власти, в контрреволюционной и профашистской агитации. Вот несколько фраз из одного свидетельского обвинения: «…Треспе говорил, что русский народ тёмный и некультурный. Он только может работать из-под палки и не способен быть самостоятельным и управлять страной. При этом Треспе всегда русских обзывал оскорбительными словами. Одновременно с этим восхвалял немецкую нацию и говорил, что единственный культурный народ — немецкая нация, способная … управлять остальными нациями. …При этом Треспе неоднократно восхвалял Гитлера и показывал портрет последнего (из немецкого журнала) в рамке, сделанной из роз и говорил, вот смотрите, как немецкий народ любит своего вождя…».

Что скрывается за этими показаниями: истина или оговор? Полыхающий праведный гнев против вторгшегося врага обрушился на обрусевших советских немцев, уподобив их оккупантам из Германии? А может быть, они были сказаны под давлением и страхом за собственную жизнь? Или с Треспе сводили личные счёты его подчинённые? Если принять сказанное за истину, то националистическое высокомерие Треспе производит неприятное впечатление. Но трудно поверить, что он открыто восхвалял Гитлера накануне войны, после расстрела брата, когда здравомыслие заставляло людей крепко держать язык за зубами. Участников той драмы давно нет в живых, и ответы на все вопросы похоронены вместе с ними.

В наши дни такие обвинения, за которые могли отправить в лагеря или расстрелять, кажутся дикими и абсурдными. Но тогда было другое время: жестокое и беспощадное, а доносительство являлось обычной практикой сталинского периода. Треспе обвиняли в недовольстве советскими порядками: «Очень часто Треспе говорил о том, что в старое время он один руководил садом и там был порядок и организованность. Сейчас же, в советское время хозяев развелось много, а порядка никакого нет. Были случаи, когда он возмущался дороговизной и высокими, по его мнению, ценами на разные товары, и в связи с этим говорил о неустойчивости советских денег…».

Я не вправе делать плевок в прошлое и судить кого-либо из свидетелей, но в некоторых показаниях выпирает неприкрытая кляузность и мстительность: «…Касаясь вопроса Указа Президиума Верховного Совета от 26.06.1940 г. Треспе везде и всюду старался игнорировать его, а именно, уходил с работы во время рабочего дня, кончал работу раньше, чем нужно. На вопрос о том, что он нарушает Указ, Треспе говорил: Вот видите, Указ писан не для всех, и, в частности, он меня не касается, а посему я и поступаю так, как мне желательно». Нелепое обвинение, поскольку Треспе в то время был уже пенсионером, и оказывал ботсаду лишь консультативные услуги.

На допросах Треспе не признал себя виновным и отрицал свою причастность к какой-либо антисоветской деятельности. Но показаний свидетелей хватило, чтобы обвинить его по статье 58-10, ч.2.

Старого и больного Треспе под конвоем этапировали из Москвы в Татарскую АССР. По пути следования 13 ноября 1941 года его труп был обнаружен конвойными в вагоне и «сдан» на станции Канаш.

Так дико и нелепо закончилась жизнь человека, чьи несомненные заслуги в области советского садоводства способствовали его становлению и развитию. Георгий Германович Треспе так и не узнал, что его жена — Леонтина Эдуардовна была выслана из Москвы вслед за ним, и что их сын был освобождён из-под стражи в марте 1943 года за недоказанностью предъявленных ему обвинений и вскоре умер где-то на поселении вдали от Москвы, как и его мать. Бессмысленные жертвы, растоптанные жизни, опороченные имена.

Дело Треспе было сдано в архив. После смерти Сталина, в период реабилитации политзаключённых, его дело реанимировали. В 1959 году были опрошены оставшиеся в живых свидетели, которые от своих прежних показаний не отказались: ведь в случае отказа им бы самим грозила статья о заведомо ложных показаниях и клевете. Новый следователь посчитал возбуждение дела обоснованным, но в связи со смертью Треспе дальнейшее расследование было прекращено, и дело снова отправили в архив. Было не до мёртвых. Ещё много живых политзаключённых ожидали процедуру освобождения и реабилитации.

И только спустя 60 лет согласно закону РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» от 18.10.1991 Треспе был реабилитирован.

В этой истории, с наспех застиранными грязными пятнами прошлого, у каждого свидетеля была своя правда, свой порог совести, своё восприятие поступков и слов Треспе. Но в чём бы его ни обвиняли, никто из свидетелей не смог упрекнуть Треспе в непрофессионализме. Он был специалистом высокого класса, много сделавшим для ботанического сада МГУ и для садоводства нашей страны. Из показаний нового свидетеля — контролёра Евсеевой П.В., допрошенной в 1959 году: «Взаимоотношения с Треспе у меня были нормальные, чисто-служебного характера. Личных счетов я с ним не имела… С Треспе я вместе работала с 1925 по 1941 г., но за это время никаких фактов с его стороны антисоветского характера я не замечала. Я знаю, что Треспе считался у нас хорошим специалистом. Даже сейчас от старых рабочих мне приходилось слышать мнение, что при Треспе сад находился в лучшем состоянии, чем сейчас».
Её фраза «личных счетов я с ним не имела» наводит на смутный вопрос, а свидетели 1941 года имели?

Послесловие.
Фамилии 3-х свидетелей-обвинителей — сотрудников ботсада 1 МГУ:
1) Карнеев И.Е. — в 1950-х годах заведовал оранжереями Главного ботанического сада АН СССР.
2) Садовник Янович С.С. — после войны работал завхозом бюро судебно-медицинских экспертиз Мособлздравотдела;
3) Комендант ботсада МГУ — Белокопыльский Н.С. Умер в послевоенные годы.

Добавлено sveta-bir 19 мая 2020

Российские садоводы, чьи имена носят флоксы, полученные в конце 19 века в садовом заведении «Э.Иммер и Сын»
Ахшарумов Вениамин Иванович
(моя статья из серии «Известные садоводы Российской Империи». Материал собран по крупицам из разных дореволюционных источников)

В.И.Ахшарумов (1826-1907) — старейшина Российского Общества Любителей Садоводства (РОЛС) в Москве, вопреки всем законам выборного управленческого долголетия возглавлял Общество 37 (!) лет, с 1865 до второй четверти 1902 г. И если первые два десятилетия его президентства отличались большой энергией и плодотворностью в новых условиях общественной жизни освобожденной от крепостничества России, то последние годы – застоем, приведшим к «большому ослаблению деятельности Общества».

Вениамин Иванович был известным российским геодезистом; происходил из знатного старинного армянского рода. Выбрав военную карьеру, прошёл путь от низших офицерских чинов до звания генерал-лейтенанта. Участвовал в Венгерском походе и Крымской войне. Служил военным инженером, с 1859 по 1907 годы состоял на службе в Инженерном корпусе; был председателем московской Межевой Канцелярии. Награждён высшими орденами и боевым оружием.

Как человек военный, Ахшарумов кочевал с семьёй по казённым квартирам. Обустраивая новое жильё в Москве, Вениамин Иванович постарался украсить его декоративными растениями. Отсутствие собственного сада определило его дальнейший выбор: он серьёзно увлёкся комнатным садоводством.

Впервые Ахшарумов представил своих зелёных питомцев в 1863 году на собрании РОЛСа. Члены Общества и сторонние посетители высоко оценили превосходную коллекцию растений комнатной культуры: «Его коллекция бесспорно может назваться образцовою. В ней есть драцены, есть аралии, есть прекрасные хвойные, есть растения жаркой теплицы и растения холодной оранжереи, есть и такие, которые могут выдерживать зиму в полном грунту на юге России. В.И.Ахшарумов, как истинный любитель, сумел приучить все эти растения, требующие самых разнообразных условий для успешного произрастания к температуре своих комнат так, что они растут у него лучше, чем во многих теплицах и оранжереях» (А.К.Грелль).

Избранный в члены Совета, Вениамин Иванович активно включился в работу Общества. Определив слабые места в деятельности РОЛСа, он разработал проект по устройству «нового порядка управления» на находившейся в ведении РОЛСа даче Студенец. По его мнению, данный проект смог бы лучше удовлетворять требованиям Общества и положению, в которое было поставлено садоводство в пореформенной России.

Он предложил изменить курс с главенствующего в то время торгового направления на научно-практический, сделав ставку на науку и искусство садоводства. Обращаясь к членам Общества на октябрьском собрании 1864 года, Ахшарумов сказал: «Трудно предположить, чтобы торговое направление могло иметь место в учреждении по преимуществу учебном и учёном, это могло бы быть допущено как необходимость, как исключение, но не следует отвлекать внимание деятелей от прямого их назначения и призванных совершенно для другой цели. Мне кажется, что наши учреждения принесут несравненно больше пользы, ежели на них смотреть как на заведение, долженствующее быть указанием для образцового воспитания и ухода за растениями, и практическое для образования молодых людей, обучающихся в школе садоводства».

Члены Общества одобрительно отнеслись к проекту Ахшарумова. Кто может лучше осуществить предлагаемый план? — Тот кто его предлагает, тем более, если это план генерала, хорошо знакомого со стратегией и тактикой. В.И.Ахшарумова выдвинули на должность президента. По уставу Общества избранный голосованием президент должен был пройти процедуру согласования с покровительницей РОЛСа — императрицей Марией Александровной (женой Александра II). На майском собрании 1865 года было зачитано уведомление из императорской канцелярии об утверждении в звании президента РОЛСа Вениамина Ивановича Ахшарумова.

Со вступлением В.И.Ахшарумова в должность президента начался целый ряд радикальных преобразований. «Он находил необходимым присмотреться к тому, как складываются потребности общественной жизни, вследствие выдержанного ею громадного переворота и отказаться от всего, что неудобоприменимо к новым условиям общественной жизни».

Ахшарумов стремился обратить внимание садоводов на комнатную культуру, как более доступную для небогатых людей, а также на развитие воздушного садоводства и огородничества, для которых не требовались капитальные оранжерейно-тепличные сооружения.

Основные изменения коснулись заведений Общества на даче Студенец, переданной (дарованной) в 1837 году императрицей Александрой Фёдоровной в пользование Общества. В свою очередь имение Студенец было пожертвовано «Ея Величеству на дела благотворения» богатейшим промышленником, известным меценатом Павлом Николаевичем Демидовым. За несколько десятилетий многие постройки пришли в упадок. Особенно это было заметно в помещениях школы, размещавшейся в двух крайне обветшалых и неудобных для учебного заведения флигелях. С годами, из-за постепенно увеличивающегося числа воспитанников, они стали тесными и не соответствовали гигиеническим требованиям воспитательного учреждения. Постройки ежегодно ремонтировались, латались, но для строительства нового здания не хватало средств.

В 1861 году руку помощи протянул меценат, впоследствии почётный попечитель школы Конон Никонович Голофтеев, пожертвовав 10000 рублей, которые стали базовым капиталом для возведения новой школы. Но для строительства здания требовалось как минимум 25000 руб. В течение нескольких лет Совет Общества собирал недостающие средства за счёт дохода от выставок, конкурсов-базаров, продажи растений и благодаря пожертвованиям некоторых членов Общества.

Собрав необходимую сумму, избранная Обществом комиссия, обратилась с просьбой к опытному и компетентному в строительном деле Ахшарумову с просьбой взять на себя труд возглавить строительство нового здания. Вениамин Иванович, всегда готовый жертвовать своими знаниями и трудом для пользы Общества, принял предложение, представив в феврале 1875 года на утверждение РОЛСа проект и план здания.

Благодаря неутомимой деятельности приглашённого архитектора А.С.Каминского и президента В.И.Ахшарумова, следящего за ходом строительства, дело быстро продвигалась вперёд при полном соблюдении экономии в интересах Общества. Торжественное открытие нового просторного, 2-х этажного здания школы с подвальным этажом состоялось в январе 1876 года.

Вениамина Ивановича уважали и ценили за деловые качества, за активное содействие процветанию Общества, за заботу и тёплое отношению к многочисленным членам РОЛСа, которые сплотились вокруг него в большую дружную семью, преследующую одну и ту же цель, одни и те же практические и научные интересы.

Некоторые члены Общества посвятили Ахшарумову новинки своей селекции. Так, в 1865 года главный садовник заведений Общества Август Фёдорович Мюллер назвал новый «сорт» зимующего флокса ‘President Achscharoumov’. Новинка отличалась тёмным фоном с бело-лиловыми, неправильно расположенными полосками. К слову, судя по описанию флокса, это был больной, пестролепестный флокс, не имевший право называться сортом. Но в то время в России ещё не были знакомы с пестролепестностью – опасным вирусным заболеванием. Второй флокс, названный «Президент В.И.Ахшарумов» был получен в середине 1890-х годов на семенной станции Иммеров.

После смерти жены в 1882 году Вениамин Иванович погружается с головой в общественную работу. Кроме деятельности в РОЛСе он начинает заниматься другими делами, требующими колоссальной энергии и времени. К работе в своей структуре его привлекает Ведомство Учреждений Императрицы Марии. В разные годы он был управляющим детской больницей на улице М.Бронная; управляющим и почётным опекуном Софийской детской больницы на Садовой-Кудринской; управляющим Московского родовспомогательного заведения на Солянке. Кроме вышеперечисленных обязанностей, Вениамин Иванович был членом совета по хозяйственной части в женском училище Ордена Св.Екатерины и Александровского института; управляющим Императорского технического училища (после революции МГТУ им.Н.Э.Баумана); членом комитета Московского Политехнического Музея прикладных знаний, а также командором в Московском Речном яхт-клубе.

Благодаря содействию президента, на огородах дачи Студенец стали выращивать лучшие и новейшие сорта картофеля. Причём, сам Ахшарумов в 1884 году провёл огромную работу по определению процентного содержания крахмала в известных сортах картофеля. Исследовав 162 сорта, Ахшарумов составил таблицы, где содержались подробные сведения по процентному содержанию крахмала; по степени плодородности каждого сорта, а также описаны их морфологические признаки. Труд президента был ориентирован, прежде всего, на сельских хозяев и огородников. Ввиду огромного спроса на картофель для фабричного и промышленного дела, плантации картофеля в средней полосе России постоянно увеличивались, занимая громадные пространства полей.

Общество содействовало распространению плодоводства и огородничества в среде сельского населения, в большинстве случаев мало или совсем незнакомого с этими отраслями. Развитие промышленного садоводства в России вызвало необходимость устройства школьных садов и огородов при сельских школах, с целью ознакомить широкие крестьянские слои населения с практическими навыками правильного ведения садово-огородного хозяйства. С 1892 года при школе садоводства на даче Студенец были организованы летние 2-х недельные курсы плодоводства и огородничества для земских учителей и учительниц, ближайших к крестьянскому населению проводников полезных знаний. На них ежегодно съезжались учителя из Московской, Владимирской, Смоленской, Рязанской, Костромской губерний. Главная задача курсов состояла в том, чтобы ознакомить учителей с основными практическими приёмами в области плодоводства и огородничества для дальнейшего их распространения среди крестьянского населения.

На сентябрьском заседании 1891 года члены Общества чествовали В.И.Ахшарумова в связи с 25-летием его президентства. Было сказано много тёплых слов в адрес Вениамина Ивановича и его плодотворной деятельности на благо Общества.

При огромной занятости Ахшарумова в разных сферах общественной жизни, его активная деятельность в РОЛСе с начала 1890-х годов стала постепенно ослабевать. Но Общество, как хорошо отлаженный механизм, по инерции двигалось вперёд благодаря деятельному окружению президента.

Время не стоит на месте. Оно, словно скорый поезд, на огромной скорости мчится от станции к станции, высаживая старых, немощных пассажиров и заполняя вагоны молодыми и энергичными. И хотя у Старости ещё остаются жизненные силы для работы на благо общества, но её оставляют на перроне — обочине жизни. Молодость жаждет радикальных перемен. Старость же консервативна; менять привычное, ломать и крушить устоявшееся она не в состоянии; хотя всего лишь несколько десятков лет назад могла свернуть горы на своём пути. Но всё меняется; неумолимо быстро и безвозвратно мчится поезд времени…

В конце 19-го начале 20 века состав Общества заметно обновился. Старые члены, работавшие под руководством «раннего» Ахшарумова в первые десятилетия его президентства и хорошо знавшие о его заслугах, один за другим покидали «строй», уходя из жизни. Их место занимали новые, молодые, энергичные, жаждущие перемен в новых изменившихся условиях общественной жизни. Общество, как живой организм, должно всегда двигаться во времени навстречу новым жизненным запросам и экономическим потребностям страны. С изменением условий жизни видоизменяются задачи Общества и способы их осуществления.

В 1900 году в стране разразился экономический кризис, больно ударивший по всем слоям населения. Поэтому новые члены, прежде всего, обратили внимание на «упадок Общества, дачи и школы Студенец». На 70 десятинах дарованной Обществу земли не извлекалась материальная выгода. При больших земельных ресурсах доходность дачи снизилась. Часть земли сдавалась в аренду торгующим садовникам за незначительную сумму. Торговля растениями питомником РОЛСа была вялой и приносила мало прибыли. Общество испытывало дефицит денежных средств; за ним тянулся долг, который нечем было покрыть. Благотворительность богатых членов Общества, жертвовавших когда-то крупные суммы на нужды Общества, тем самым, выручая его в трудные финансовые времена, безвозвратно ушла в прошлое вместе с пышным барством дореформенной России.

Общество пополнялось новыми членами из рядов интеллигенции и торгово-промышленного класса, умевшего считать деньги в кризисное экономическое время. Они начали предъявлять требования о необходимости восстановления жизнеспособности Общества и приведения в порядок дачи Студенец, оранжереи и питомника, которые за период президентства Ахшарумова пришли в ветхость. Торговое направление, от которого когда-то увёл Общество Вениамин Иванович, стало теперь необходимым как для самоокупаемости Общества, так и для получения дохода, используемого для дальнейшего развития преследуемых Обществом научно-практических целей.

В результате разногласий между новыми и старыми членами в 1902 году в Обществе произошёл раскол. Ахшарумов оставил пост президента и покинул Общество. Вместе с ним сложили с себя полномочия вице-президент и директор школы садоводства, по совместительству — правитель дел. Ряды Общества заметно поредели в связи с уходом многих членов. В марте 1903 года по Обществу был нанесён разрушительный удар: дача Студенец вместе со школой садоводства была изъята императором и передана в Ведомство Императрицы Марии. Общество лишилось научной и материальной базы, фундамента, на котором строилась его деятельность. Это была тяжёлая утрата для РОЛСа. О причинах столь сурового решения история умалчивает. Возможно, из-за «бунта на императорском корабле» и ухода командора Ахшарумова с его командой.

После перехода Студенецкой школы садоводства в Ведомство Императрицы Марии дела в ней стали идти хуже; уровень образования значительно упал. Были введены ремёсла, не имеющие к садоводству никакого отношения: кузнечно-слесарное и плотнично-столярное. Школа «наполовину пустовала», а вышедшие из её стен садовники с трудом могли трудоустроиться.

С изъятием имения Студенец и школы садоводства из ведения Общества, к нему, тем не менее, Ведомством Императрицы Марии были предъявлены претензии по долговым обязательствам, лежавшим на означенных учреждениях и сделанных задолго до раскола. В сложившихся обстоятельствах Общество с большим трудом продолжало функционировать. После ухода Ахшарумова должность президента больше года оставалась вакантной; претендентов на это место в тот кризисный период не было.

Вениамин Иванович Ахшарумов умер 6 августа 1907 года и был похоронен в Алексеевском женском монастыре, где с 1882 года покоилась его жена. Оповещение о смерти Ахшарумова уложилось в пару скупых строк, напечатанных в журнале РОЛСа. Ни некролога, ни оценки его деятельности при этом не последовало.

Добавлено sveta-bir 19 мая 2020

Кнорринг Алексей Густавович (А.Г. фон-Кнорринг)

Краткая информация из моей статьи (из серии «Известные садоводы Российской Империи»). Материал собран из разных дореволюционных источников.

Гофмейстер Двора Его Императорского Величества, барон Алексей Густавович Кнорринг (1848-1922) родился в родовом имении Вейсенфельд под Гапсалем, Эстляндской губернии, Российской империи. Начал службу в российской гвардии с 1867 года, затем некоторое время служил в Министерстве Внутренних Дел. В 1881 году перешёл в Министерство Императорского Двора, в котором состоял до 1917 года. Будучи знатоком садоводства, помимо непосредственных служебных обязанностей, был приближен к инспекции садовых учреждений Министерства Двора.

В 1881 году А.Г.Кнорринг вступил в ряды Императорского Российского Общества Садоводства (ИРОС). В 1890 году для организации при Обществе школы садовников членами ИРОС была избрана комиссия под председательством А.Г.Кнорринга. Благодаря его стараниям Удельное Ведомство выделило участок земли близ Царской Славянки (рядом с Павловском), где под руководством барона были проведены начальные работы по устройству Царско-Славянской школы садоводства.

В самом конце 1890 года по изменившимся обстоятельствам в служебной деятельности он вынужден был отказаться от должности Председателя комиссии по устройству школы.

За труды по организации Всероссийской выставки плодоводства, садоводства и огородничества, состоявшейся в С.-Петербурге в 1890 году, члену организационной комиссии А.Г.Кноррингу был пожалован орден святого Владимира 3 степени.

На Всероссийской художественно-промышленной выставке, проходившей в 1896 году в Нижнем Новгороде, барон заведовал отделом садоводства, плодоводства и огородничества. Одним из его помощников был Александр Эрнестович Иммер. Вероятно, их тесное знакомство во время работы на выставке послужило появлению флокса «Гофмейстер А.Г. фон-Кнорринг», выведенного в московском садовом заведении Иммеров.

По инициативе барона и его стараниями возникло Императорское Российское Общество Плодоводства. За многочисленные заслуги в области садоводства А.В.Кнорринг был избран в число Почётных членов многих специальных обществ, в том числе Императорского Российского Общества Садоводства, Императорского Российского Общества Плодоводства, Эстляндского Общества Садоводства, Рижского Общества Садоводства (учреждённого немцами) и Рижского Отдела Императорского Российского Общества Садоводства (учреждённого латышами).

В 1909 его выбрали одним из представителей ИРОС на международную выставку садоводства в Берлине. После её посещения Кнорринг стал ратовать за «избавление русских садоводов от опеки иностранных садоводов», за создание в России собственных садовых хозяйств, выращивающих специальные цветочные культуры; за оказание поддержки отечественному садоводству в борьбе с ежегодно увеличивающимся ввозом из-за границы срезанных цветов и других цветочно-декоративных культур: «В Россию из-за границы выписываются на миллионы рублей растения, которые при желании и старании, могли бы с успехом быть разводимы в России… Все специальные культуры могли бы быть устроены в самой России, если бы было желание и энергия; часто говорят, что главной причиной — неимение подходящего климата, но Россия при своей обширности имеет всевозможные климаты. Говорят, что нет железнодорожных удобств для перевозки растений, но был бы материал для перевозки, тогда и появятся все приспособления для успешной перевозки».

Летний сезон барон проводил у себя на даче в Екатеринентале под Ревелем (современным Таллином), где он разбил чудесный сад, ставший местной достопримечательностью. Кроме красоты декоративной части сада, главным украшением которой были розы — любимая культура А.Г.Кнорринга, сад имел большое помологическое значение: в нём испытывалось множество сортов различных плодово-ягодных культур, способных выдерживать местные климатические условия.

дача в Екатеринентале под Ревелем

О своей страсти к садоводству и приобретательству новых растений барон написал следующее: «Я мог бы сделаться банкротом из-за моих любительских порывов к садоводству, если бы не находил возможным покрывать некоторую долю моих расходов продажей ягодных растений, плодов и цветов». Доход ему приносила продажа многолетников, саженцев земляники и малины, ягод земляники, срезка роз.

Умер Алексей Густавович Кнорринг в Германии в 1922 году и похоронен на русском кладбище в Висбадене.

Добавлено sveta-bir 19 мая 2020

Шредер Рихард Иванович

Рихард Иванович Шредер (1822-1903) — главный садовник и преподаватель садоводства Петровской земледельческой Академии (Московский С-Х институт). В свободном доступе, в интернете имеется немало материалов о нём и его деятельности. Предлагаю вам краткую информацию о Р.И.Шредере, опубликованную к его юбилею в 1892 году в «Вестнике садоводства, плодоводства и огородничества».

 

Добавлено sveta-bir 20 мая 2020


Светлана, Ваши статьи о садоводах России погружают в глубины прошлого, заставляя сопереживать давно ушедшим и забытым людям. Выражаю Вам свою признательность за Вашу просветительскую работу. С большим интересом узнала об Ахшарумове и Студенецкой школе садоводства. Вам что-нибудь известно о судьбе школы после революции?

Добавлено Rimma  3 июня 2020


В годы разрухи, после революции и гражданской войны одна из главных задач правительства — обеспечить население продовольствием, в том числе фруктами и овощами. Учебные садовые заведения полностью перепрофилировались на плодоводство и огородничество. Не стала исключением и Студенецкая школа, на базе которой был учреждён Студенецкий Садово-Огородный Техникум имени профессора К.А.Тимирязева. Заведующим был назначен будущий учёный-плодовод Жучков Николай Григорьевич.
В хозяйстве техникума сохранился помологический сад с большими коллекциями плодовых культур. За 3 года (с 1925 по 1928 годы) здесь собрали большую коллекцию ягодников. Некоторые сорта смородины и крыжовника завезли из Германии; велась работа по их сортоизучению.
Начиная с 1929 года информация о техникуме мне больше не встречалась. Судя по тому, что Н.Г.Жучкова в 1929 году перевели на должность преподавателя в Среднеазиатский сельскохозяйственный институт, то вероятно, что в этом же году Студенецкий техникум закрыли или расформировали.
В самом начале 1930-х годов на месте дачи Студенец, а также школы появился Краснопресненский парк культуры и отдыха.

Так территория дачи Студенец (включая школу) выглядела в 1858 году

О флоксах в Студенецкой школе садоводства.
До изъятия школы в 1903 году из-под управления РОЛСа (Российского Общества Любителей Садоводства в Москве), селекцией флоксов там не занимались, но европейские флоксы культивировались всегда. Общество и школа, объединённые общей территорией, были единым организмом за исключением денежных потоков и финансовых отчётов. Цветочно-декоративные культуры, поступавшие в Общество (закупавшиеся иногда в Европе), размножались в заведении (саду, теплице) Общества и передавались в школу. И наоборот, растения, пожертвованные в школу, после размножения передавались в заведение Общества.

Занимались ли в школе селекцией после 1903 года? — мне неизвестно. Полагаю, что не занимались. Поскольку школа находилась в затруднительном финансовом положении; были введены ремёсла, не имевшие никакого отношения к садоводству: кузнечно-слесарное и плотнично-столярное.

В 1907 году на улучшение учебно-воспитательного процесса в школе и хозяйстве имения «Студенец» Ведомством Учреждений Императрицы Марии был выделен кредит на 25000 рублей с рассрочкой получения в течение несколько лет. Но это не помогло школе поднять уровень образования, а также свой престиж и значимость работы садовника. В 1910 году школа наполовину пустовала. Это была общая беда многих школ. Например, хорошо известная школа садоводства в Умани Киевской губернии тоже частично пустовала. Молодёжь предпочитала «избитую профессию чиновника» в тёплой канцелярии с постоянной казённой оплатой.

Несмотря на отторжение школы из-под опеки Общества, взаимосвязь между ними сохранилась: некоторые преподаватели школы были членами Общества. В 1907 году за коллекцию из 25 сортов многолетних флоксов, экспонируемых на собрании РОЛСа, Студенецкой школе садоводства была присуждена малая серебряная медаль. Названия флоксов, к сожалению, не упоминались.

На фото хризантемы, представленные Студенецкой школой на выставке в Москве в 1911 году.

Добавлено sveta-bir 7  июня 2020


Ещё немного о школе. Обучение там было платным, как, впрочем, и в других школах садоводства. Бесплатно обучались только сироты из Воспитательного дома. Их учёбу оплачивало Ведомство императрицы Марии. Некоторые лучшие ученики получали стипендию от богатейших членов Общества.

За 50 лет существования (с 1837 по 1887 годы) школа выпустила чуть более 150 человек: садовых мастеров, подмастерьев и садовых работников. Даже для Москвы это было мизерное количество, не говоря уже о Московской губернии.

Один из выпускников школы, чьё имя было известно в московских кругах садоводов — Гумберт Бонифатьевич Погоржельский. В 1910-х годах он преподавал в Московской Земледельческой школе. Читал лекции по цветоводству и плодоводству на летних курсах, устраиваемых Обществом. В годы 1-й Мировой войны работал в Губернской Земской Управе г.Владимира, читал лекции по плодоводству.

Добавлено sveta-bir 10 июня 2020


В деле Г.Г.Треспе сохранилось несколько писем от европейских садоводов и владельцев садовых заведений, в основном из Германии. Переписка шла о разных цветочных культурах, за исключением флоксов.
В этом письме речь, видимо, о розах. Цифры — это марки (стоимость).

 

Добавлено sveta-bir 25 июня 2020


В книге М.П.Бединггауз «Флоксы многолетние» (1948 г.), любезно размещённой Александром (артик), автор написала о размножении флоксов листовыми черенками или пазушными глазками по способу Треспе: «Этот способ размножения основан на способности образования корней пазушными почками, при засыпке их землёй. Это свойство флоксов было использовано садоводом Треспе для черенкования пазушными черенками. Поэтому черенкование пазушными глазками или листовыми черенками получило название «способа Треспе».

Бесстрашная Мария Павловна Бединггауз не побоялась открыто назвать имя Г.Г.Треспе, хотя имена репрессированных старались в те годы не упоминать, чтобы не накликать на себя беду.

Предлагаю Вашему вниманию статью Георгия Германовича Треспе «Новый способ массового размножения «Phlox paniculata», опубликованную в «Трудах Ботанического сада МГУ», вып.3, 1940 г.

Добавлено sveta-bir 1 июля 2020