В этом году цветение этого флокса меня восхитило. Флокс пока не встречается в наших коллекциях, да и в Германии он редкий гость. Но пора о нем рассказать подробнее, потому, что у него очень необычная история.
‘Paul Bolz’ intr. A. Gaedt DE 1960s lavender-pink, purple-red eye
У Карла Ферстера в Борниме в разные годы работало много выдающихся садовников. И один из них — Паул Болз (26.07. 1904 — 06.05.1985). На фото справа от К Ферстера.
В своей книге Марианна Ферстер пишет:
Vaters spätester und engster Mitarbeiter, Paul Bolz, begleitete nach dem Zweiten Weltkrieg alle Züchtungen und Entwicklungen der Gärtnerei. Als Ausbilder unzähliger Lehrlinge war er recht streng,aber auch beliebt, für mich ein wunderbarer Meister, genannt Paulchen.» («Der-Garten-meines-Vaters-Karl-Foerster» Ulrich Timm, Marianne Foerster)
Последний и самый близкий друг отца, Паул Болз, сопровождавший после Второй мировой войны все сорта и развитие питомника. Инструктор бесчисленных учеников был довольно строгим, но и популярным, а для меня чудесный мастер, именуемый Полхен.
А это воспоминания Д-ра Конрада Нэсера в столетний юбилей Паула Болза.
Gärtner aus Bornim
Мастер-садовник Паул Болз из Потсдама-Борнима. … жизнь привела его в Стауденгартнерей в конце тридцатых годов прошлого века в качестве молодого помощника Карла Фёрстера в Борниме. Там он быстро овладел секретами многолетних культур. Старому хозяину нравился молодой человек, желающий познакомить его с родителями, чтобы показать им, как возникают новые разновидности цветущих многолетних растений. Это совпадение или предвидение? Когда в 1945 году все, что использовалось до тех пор, рухнуло, Паул Болз был одним из первых, кто вернулся к Карлу Фёрстеру. С большим личным желанием он спасал многолетние растения и защитил их от тогдашней жизненно необходимой растительной культуры. Когда в 1945 году цветущие кустарники можно было воспроизвести в скромной степени, Паул Болз был единственным, кроме Карла Фёрстера, который знал предвоенные сорта и сумел справиться с этим. Карл Фёрстер назначил его главным садовником. Это стало началом более чем 20-летнего сотрудничества, которое имело решающее значение для репутации бизнеса Борнима с 1950 по 1970 год. Даже сегодня в многолетнем садоводстве Борнима есть разновидности, которые были созданы при его непосредственном участии. Паул Болз справлялся с огромным количеством работы. Он вел всю практическую работу, ходил с Карлом Фёрстером через участки размножения, и каждый год обучал от 3 до 5 учеников. Всюду в Германии и за ее пределами есть профессионалы, которые с большой благодарностью любят вспоминать своего учителя из Борнима Пауля Больза. Даже многие посетители питомника помнят своего садовника . Всегда дружелюбный и терпеливый, он обучал обработке цветущих растений и объяснил их преимущества. При всех трудностях и задачах он оставался скромным человеком, которому великие звуки были чуждыми. Даже после смерти Карла Фестера в 1970 году он продолжал работать в питомнике, пока ему не пришлось откладывать лопаты и садовые ножи. Он умер 6-го мая 1985 года в своем доме в Потсдаме-Борниме.
Д-р Конрад Нэсер, Потсдам-Борним
И, пожалуй, самый удивительным для меня оказалось то, что он принимал непосредственное участие в работе Советской ботанической экспедиции. В годы войны на землях питомника К. Ферстера выращивали овощные культуры и много ценных многолетников было практически утрачено.
В той же книге Марианны Ферстер читаем:
Die sowjetische Militär-Administration nimmt die Gärtnerei als «Züchtungs
und Forschungsbetrieb winterharter Blütenstauden» unter ihren SchutzСоветская военная администрация берет питомник для разведения и исследования зимостойких многолетников под свою охрану
Этот фрагмент документа опубликован здесь
И даже из этого обрывка текста совершенно понятно, что на базе питомника было создано научно-исследовательское учреждение под руководством Карла Ферстера для изучения и размножения морозостойких многолетников.
А эти материалы- из русских архивов:
(Потсдам, это город, где находится замок Сан Суси, в котором сразу после войны работала советская ботаническая экспедиция. И именно оттуда получены многие растения, в том числе и флоксы. Интересно и то, что в архивных материалах об этой экспедиции есть свидетельства об активной помощи Карла Ферстера и других немецких ботаников и цветоводов.)
Ботаническая группа с первых дней работы в Германии стремилась установить деловые связи с немецкими ботаниками и учеными садоводами.
Наиболее крупные из них привлекались сначала в качестве консультантов по разным вопросам работы в Германии, а затем эта форма использования немецких специалистов привела к более солидному вовлечению ряда из них в работу. Значительная группа немецких ботаников и садоводов дала согласие на чтение лекций и руководство практиками будущих курсантов школы садоводства на Базе в Потсдаме.
Ряд специалистов согласились написать для Главного ботанического сада монографии по интересующим вопросам. Так, доктор Галль обязался написать монографию о принципах строительства и стилях важнейших парков Германии; доктор К.Шнейдер — о развитии немецкой дендрологической науки, особенно о работах немецких дендрологов за последние 10-15 лет; К. Форстер — о своем 40-летнем опыте по выведению морозостойких цветочных многолетников и по повышению морозостойкости их методами культуры; доктор Кунерт -о своем более чем 40-летнем опыте по горшечной культуре различных плодовых и винограда (план представлен); садовод Баде -инструкцию по уходу за оранжерейными культурами (в частности, за орхидеями) на основе своего 45-летнего опыта. Проф. доктор Дильс согласился написать очень интересную и ценную книгу о биологии тропических растений (в качестве теоретического пособия по их культуре в оранжереях), но, к сожалению, смерть в начале декабря не позволила ему осуществить данную работу. За выполнение её взялся профессор доктор Пильгер. Крупные немецкие ботаники и ученые садоводы, активно включившиеся в работу Базы Главного ботанического сада и выполняющие для нее конкретные задания, получали через Уполномоченного АН СССР в Германии ежемесячный специальный продовольственный паек и денежное вознаграждение от 300 до
500 марок в месяц. Таких было в начале 8 человек. Все они выразили желание, кроме работы на курсах, текущих консультаций и написания монографий, принять участие в работах над проектом Главного ботанического сада АН СССР в разделах по их специальности (ст. ботаники Ботанического сада Берлин-Далема: Пильгер Маттфельд, Ульбрих, дендролог К. Шнейдер, директор Дрезденского ботанического сада профессор Тоблери др.).Работа ботанической группы, развернувшаяся почти по всем ботаническим и садоводческим центрам советской зоны оккупации Германии, и особенно её помощь в сохранении ценных коллекций растений сделали Базу Главного ботанического сада довольно широко известной в Германии, и многие специалисты по своей инициативе стремились установить те или иные взаимоотношения с ней.Как видно из изложенного, первоначальной основой формирования коллекционного фонда тропических и субтропических растений стали поступления из Германии. Однако нужно иметь в виду, что мобилизация растений происходила не только из сохранившихся немецких ботанических садов и оранжерейных комплексов. Для этого широко использовались фонды ботанических садов, оранжерей и садоводческих фирм Европы (в частности, Голландии), хотя их возможности в послевоенное время были сильно ограничены.На покупку, размножение и отправку из Германии растений, необходимых для строительства Главного ботанического сада АН СССР, заключались договора. Расчеты производились в немецких марках (в архиве сохранились счета на оплату). Труд немецких специалистов, работающих на Базе в Потсдаме, ученых из ботанических садов и учреждений, оказавших помощь ботанической группе, достойно оплачивался.В качестве примера приводится копия письма П.А.Баранова:
«Старшему садоводу г-ну Зейдельману.В случае остатка денежных средств по договору Академии Наук с Управлением дворцов и парков, разрешаю:
1) Выдать премию наиболее хорошо работавшим сотрудникам, включая премию старшему садоводу БАДЕ.
2) Уплатить профессору Герману МЕЙЗЕЛЮ, директору ботанического сада в Галле, 2000 (две тысячи) герм. марок за заказанную ему ботанической группой АН СССР работу по ботанико-географическим экспозициям в оранжереях.»Представитель Академии наук СССР профессор /П. БАРАНОВ/
18 августа 1950 года»
Именно в этот период создается по заказу Академии наук СССР и ГБС рукопись так и не изданной книги Карла Ферстера:
1946–1948 Karl Foersters Manuskript im Auftrag der Akademie der Wissenschaften
der UdSSR, Moskau: «Meine Lebensarbeit 1907 bis 1946 an der Veredlung und Ertüchtigung der winterhart ausdauernden Stauden» «Der-Garten-meines-Vaters-Karl-Foerster» Ulrich Timm, Marianne Foerster
В Рукописи перечислены сорта многолетних растений, в том числе флоксов, которые Карл Ферстер рекомендовал для выращивания в России. И не менее интересно то, что в последующие годы практически все рекомендованные сорта флоксов высылались посылками из Борнима в ГБС. Это удалось установить при сравнении сортов, указанных в рукописи и сортов, посланных в ГБС из Потсдама. (Данные получены из Журналов поступлений растительного материала в ГБС)
Так что вполне можно считать и Карла Ферстера, и его ближайшего помощника Паула Болза непосредственными участниками формирования коллекции флоксов ГБС.
Что касается самого флокса, то Maja удалось узнать от еще одного близкого к К. Ферстеру человека — господина Гедта, являющегося интродуктором этого сорта, что это сеянец Карла Ферстера.
Лена, Господин Гедт сообщил, что флокс возник примерно в 1965 году. Ферстер не отобрал его для размножения и продаж. Садовнику Паулу Болзу флокс, однако, так нравился, что он взял этот флокс домой, в свой сад. Позже Господин Гедт получил этот флокс и дал ему это имя в честь Паула Больза.
Добавлено Григорьевна 27 сентября 2018